Наш День Аиста
- Автор
- Дата публикации
Даже не верится, что вот уже два года прошло, как мы забрали Ванюшку. Первый год был адаптационным. Пестрым, разным, размашисто-амплитудным. От беспредельного эйфорического счастья, до отчаяния и беспомощности. Страхи и неуверенность, и новые открытия, и вехи пройденного пути. Пройденного, не без труда, потому что вверх….
Весь процесс принятия решения об усыновлении был для меня тяжелым и переломным, в смысле ломания окостеневшего сознания и жизненного уклада. Болезненного, как перелом неправильно сросшихся костей. И теперь, после всего, я понимаю, что мне это было необходимо, это было оздоровление. Но далеко не все могут такую ломку принять. Только те, кому это действительно нужно, либо изначально косности этой нет. Поэтому, я, чем дальше, тем больше противник облегчения процедуры усыновления и розовой пропаганды.
Первый год был довольно сложным. Я себя к этому заранее готовила, пугала всякими ужастями, поэтому реальность оказалась значительно радостнее, поскольку, кроме ожидаемых и непредвиденных сложностей было множество светлых и радостных моментов. Поскольку сама я для себя с радостным изумлением осознала, что не все так плохо, скорее даже в целом хорошо, я этот позитив старалась «нести в массы», чтоб другим было поначалу не так страшно, как мне. А теперь понимаю, что мои посты создавали превратное, а для особ некритичных даже и пагубное, впечатление сплошного сиропа и шоколада.
У меня была сложная адаптация. Я, работавшая с 17 лет, оказалась абсолютно «недомохозяйской женщиной». Сидение в декрете довело меня за 10 месяцев до натурального мегеризма. После одуряющего лета в бесконечных Ванькиных болячках, с единственным окунанием за все лето в пригородный ставок, я в сентябре поскакала на работу, без преувеличения, как на праздник. Я постоянно срывалась и грызла себя, что я плохая мать, что у меня не получается быть для Вани настоящей мамой, какой могла бы быть мама родная, что он меня не воспринимает как маму, бабушку и дедушку любит больше меня и т. д. и т.п. Тут, как говорится, «да несчастье помогло». Когда мы Ванюшку «сдали» в сад реакция у него на садик оказалась шоковая. Я, дура, доверилась немолодой уже воспиталке, которая сказала: «Вы идите, приходите в обед, если проблемы будут – я сразу позвоню, и заберете раньше». Она не позвонила. Я пришла через 3 часа, мне сказали, мол, плакал, конечно, но в пределах нормы, и потом вдруг фраза, перевернувшая мне мозги: «А что, в семье кроме Вас ребенком никто не занимается?» Я обалдела: «Почему это?» - «Да он никого не вспоминает, только: «мама, мама». Спрашиваем, а папа или бабушка у тебя есть, а он – нет, мама-мама». С этого августа последняя дурь о некондиционности своего мамства у меня выветрилась.
Так вот, через год, Ваня был уже совсем наш, а мы – его, и день аиста мы по общему молчаливому согласию не отмечали, поскольку всем как-то не хотелось вспоминать «проклятое прошлое».
И вот прошел еще год. Теперь я понимаю, что Ваня стал еще больше «совсем наш». Настолько, что разговоры о его приемности меня не коробят и не задевают совершенно, равно как и наша внешняя непохожесть.
Все эти два года я учусь быть мамой. До мамства проблемами воспитания, детской психологии, педиатрии, и прочими дитячьими вопросами я не интересовалась абсолютно. Более того, я и в детстве-то не играла в дочки-матери. Я играла в войнушки и казаки-разбойники. И еще, поэтому панически боялась с ролью мамы не справиться. С появлением сына изменилась и сфера моих интересов и устремлений. И во многом, благодаря моим виртуальным друзьям (СПАСИБО ВАМ, МАМОЧКИ!!!) У меня мозги со скрипом, но поворачиваются в нужную, надеюсь, сторону.
И в результате этих поворотов я осознала (не поняла, а скорее почувствовала), что надо праздновать День Аиста. И не только для Вани. Для семьи. Спасибо всем, кто ответил на мой вопрос о праздновании. Ваши ответы тоже повлияли на принятие решения. К чему я пришла. (Может быть, я все слишком усложняю, но такова уж моя природа).
Во-первых, и главное, это нужно Ване. Приемность у него на лицо, в смысле на лице. Это невозможно скрыть, и каждый бестактный и любознательный язык будет болтать по этому поводу. И поэтому, я хочу, чтоб мой сын рос в сознании того, что принятие его нашей семьей – это факт неоспоримый и радостный. И праздник прихода его в семью, нашего воссоединения как раз наглядное подтверждение не постыдности, а радостности этого события для всех родственников.
По поводу тайны. Я трусиха, и драпаю, пока есть возможность. А уж если нет – начинают клочки лететь по закоулочкам. И как трусиха, я хорошо понимаю сторонников тайны. Это так соблазнительно. Вместо дня аиста праздновать труса. Так сказать, День Страуса, символично воткнувшего голову в песок и верящего изо всех сил, что никто из пробегающих хищников не позарится на воздетую к небесам аппетитную задницу. Я так хорошо это понимаю, что одной из причин, побудивших меня взять именно такого вот вызывающе смуглого ребенка, вероятно и было стремление сжечь мосты и отрезать себе пути к отступлению.
Во-вторых, это нужно взрослым, особенно бабушкам-дедушкам. Для того же – вживания в факт непостыдности и радостности приемности и непохожести их внука. И внутренней готовности нести эту уверенность, и Ване, и окружающих в будущих разговорах «на тему». Когда я объявила, что мы в этом году празднуем День Аиста – родители несколько засмущались – мол, праздник это хорошо, но зачем ворошить? И даже муж спросил: «А как ты Ваньке-то объяснишь, что это за праздник?» Поэтому я всем озвучила свою позицию – то, что мы нашли Ваню, для нас радость? Радость. Эту радость я хочу озвучить и продемонстрировать, чтоб ребенок с ней жил. И чтоб мы с ней жили.
Как у нас все получилось.
Все началось с того, что Ванина душа вдруг резко запросила праздника. Два дня рождения бабушек с интервалом в 10 дней и как-то нарочно начали лезть в глаза всякие картинки и мультики с именинными тортами и свечками, подарками и гостями. Крокодил Гена со своей песенкой. «А когда у меня аздения?» - спрашивал Ваня, и я сама чувствовала невозможность понимания и принятия совершенно инопланетного ответа: «Через полгода, когда закончится осень, потом зима пройдет, а потом весна будет заканчиваться». «У меня что, нету аздения??? Хацю аздению!»
А тут еще вдруг появившийся навязчивый вопрос: «А где я родился?». Причем, задаваемый не нам с папой, а бабушкам и дедушкам. Учитывая, что «Рожден» для Вани все еще означает просто имя Железного дровосека, упорство задавания этого вопроса навело на мысль, что в новой группе в садике кто-то «умный» этим вопросом интересовался. Вот сижу это я в комнате в гипсе и слышу из кухни разговор Вани с дедом:
- Дедушка, а где я родился?
- (Несколько нервно и сконфуженно) Родился? В капусте!
- (После паузы) Не-е-ет, не в капусте. А где я родился?
- (Более уверенно) Правильно, не в капусте. В больничке ты родился.
- А-а-а, в больничке! (Тон человека, удовлетворенного ответом).
- Да, родился в больничке, а потом тебя аист маме принес.
- А-и-ист?
- Да, вон попроси маму, пусть аиста тебе покажет.
………………………………….
- Мама! Акази этого…
- Аиста?
- Да!
Уже запущенный поисковик по первой же ссылке выдал анимированную открытку с несущим младенца аистом. Потом, смотря мультики (по чистому совпадению), увидели, как аист несет в клюве спасаемого им вполне рослого Страшилу. У ребенка в голове наступило временное равновесие, а мама поняла, что пора нам вспомнить о том, что аист нам не чужой.
За пару дней до мероприятия, когда Ваня опять начал просить «аздению» я сказала ему, что совсем скоро у него будет почти день рождения – день аиста, день, когда аист его нам принес. Эти детали Ваню заинтересовали мало, он сразу перешел к конкретике:
- А иог будет?
- Что?
- И-ог! Со сечками – дуть! Так фу-у-у!
- А-а! Торт? Конечно, будет! И торт, и подарок.
- А укет?
- Что?
- Укет! Аздения – знацит нада цветы!
Поэтому в день Аиста Ваня с утра получил пару маленьких презентиков а потом мы вместе отправились за подарками. Во-первых, это был мой первый выход на улицу после травмы, что уже ребенка порадовало как сам факт гуляния с мамой, во-вторых, Ваня сам выбрал себе давно вымечтанную бетономешалку, в-третьих – сам выбрал и купил себе цветы. Поразив цветочницу строгостью вкусов. Ваня поколебался начале между розовыми и белыми хризантемами, потом выбрал розово-лиловые, и, когда в букет добавили белых категорически отверг смешение стилей – «Белых не надо! Без белых!». Очень был рад своему обукечиванию, и дома, передавая цветы деду, сразу расставил точки над “i” – «Дедуля, это мои цветы!».
Собрались наконец-то вместе все бабушки-дедушки и папа с мамой, что само по себе праздник, особенно в последнее время, когда папа у нас в постоянных командировках.
Поговорили о том, какой у нас всеми любимый, родной и замечательный сын-внук. Потом, уже без него, поскольку большую часть времени Ваня играл в комнате с папой и новыми игрушками, о том, как он вырос за два года, как изменился, превратившись из невесомого тощенького птенчика в хулиганистого мальчишку. Как реагировать на чужих и на расспросы типа «где родился». Бабушки-дедушки у нас молодцы, ни слова не сказали против нашего (моего, прежде всего) решения взять ребенка национальности «бачу, шо не москаль». Но всё равно и опасения, и неуверенность, и сожаления, что Ванюха не с перламутровыми пуговицами, не славянин, и тайну хранить невозможно, в них сидят. Периодически веду ненавязчивые беседы о плюсах нетайного усыновления, но это – капли.
Психологические барьеры самые высокие. Об этом много смутного в голове – еще додумывать, писать-выписывать.
Итог. Мои ощущения - праздник удался – ребенок счастлив, в семье – упрочение связей, не очень, в общем-то, прочных, еще один повод собраться вместе и поговорить о том глубоком, интимном, что нас всех связывает – и любовь к Ване, и страхи, и надежды у нас общие, и мне кажется хорошим и радостным повод поговорить об этом – взрослым, и порадоваться – всем вместе.
Автор: Алексанна
Форум для родителей, конференция - Приемный ребенок
Ждем ваши рассказы про усыновление и полезную информацию в вашем городе! Пишите: