Не сидел – не мужик: Артем Чапай о том, как быть «декретным папой» в Украине

С рождением второго ребенка журналист и писатель Артем Чапай вышел в декретный отпуск. Опровергая все стереотипы, он год провел в роли «декретного папы», занимаясь только детьми.

Результатом этого года стал новый опыт и книга «Тато в декреті», которая готовится к выходу в конце сентября.

UaUa.info расспросил Артема, чем мужской подход к декрету отличается от женского, и почему каждый отец должен хотя бы один декретный отпуск поровну разделить с женой.

Ситуация, когда мужчина идет в декрет — это не столько о воспитании, сколько об отношениях в паре. Младенцу все равно, сколько времени проводит с ним папа: полчаса или большую часть дня. Он любую ситуацию воспримет, как данность. Зато для родителей это играет большую роль.

Женщина после рождения ребенка на какое-то время выпадает из социума. У нас двое детей — это четыре года декрета. Если бы жена полностью посвятила себя детям, это были бы вырванные годы: профессиональные навыки, социальные связи пришлось бы отстраивать почти с нуля.

Мы решили поделить это время поровну, чтобы ни она, ни я в профессиональном плане существенно ничего не утратили.

О том, что декрет будет поровну, мы договаривались задолго до рождения детей. Но со старшим Устимом все пошло не по плану. Вначале Оксана долго кормила его грудью. Потом мы по моей работе переехали за границу. Но когда родился Омелько, я уже взял детей в свои руки, чтобы Оксана освободилась, и могла заняться карьерой.

Недавно подслушал слова какой-то женщины: «Вот, восемь лет сидела в декрете, а сейчас нужно выходить на работу». Я бы за это время уже забыл, как работать! Ты никого не знаешь, тебя никто не знает. Новое поколение уже в твоей профессии.

А за год и ты еще в форме, и коллеги, которые знают тебя, как специалиста, все еще на месте.

Конечно, за время декрета я пропустил какие-то важные материалы, которые мог бы написать. С другой стороны, появилась книжка, я получил новый опыт.

Ребенок меняет жизнь полностью. Ты можешь теоретизировать, как все будет, но все равно все получится по-другому.

Когда родился первый сын, я занялся бегом. Хотел, чтобы, когда он будет подростком, а мне будет лет 50, у меня еще были силы с ним в футбол побегать.

То есть, ты не представляешь заранее, насколько все поменяется. Ты думаешь, что продолжишь жить обычной жизнью, и время от времени будешь играть с ребенком в футбол.

И со вторым ребенком то же — когда он родился, я еще несколько недель автоматически пытался жить по своей программе, пока не понял: ничего не получается. Элементарно не хватает времени, надо на несколько месяцев все прекращать.

Казалось бы, один ребенок есть, я должен понимать, что будет в первые месяцы. Но, оказывается, это все быстро стирается из памяти: все недосыпы, отсутствие личной жизни, психи и ругань. Все это снова становится сюрпризом, к которому ты опять не готов ни эмоционально, ни психологически, ни физически.

Мужчина и женщина, которые в начале отношений были «на одной волне», после рождения ребенка оказываются в разных реальностях. Иногда, даже до развода доходит, из-за того, что они просто перестают друг друга понимать.

А мы с Оксаной хотели все-таки оставаться «на одной волне». Для этого жизненный опыт должен быть приблизительно одинаковый. Вместе сидеть с детьми невозможно — кто-то должен зарабатывать. Но можно сидеть по очереди, чтобы каждый понимал и помнил, каково это.

Часто мужчины говорят, что женщина стала истерична. Конечно, истерична: во-первых, гормоны, во-вторых, постоянный недосып, просто постоянный.

Только когда ты начинаешь тоже заниматься ребенком, и этот недосып частично берешь на себя, ты понимаешь, что с ней происходит. Да, вы все равно ругаетесь, но ты понимаешь, что это не она виновата, это объективная реальность.

У нас так было: Оксана всю ночь кормила малыша, иначе он не спал. А в шесть утра вставал я и забирал его гулять на улицу.

Работа у меня тогда начиналась в 10, и до этого времени на ходу в переноске он мог проспать без кормлений. Я так же не высыпался, как жена, поэтому было меньше желания предъявлять ей претензии.

Право отца уходить в декрет у нас прописано в законе, но по факту сделать это не так уж просто.

Даже возможность брать больничный по уходу за ребенком мужчина может получить только через суд. Потому что закон на бумаге есть, а практики такой нет. И если ты официально трудоустроен и получаешь белую зарплату, ты не можешь просто прийти к начальнику и сказать: «У меня ребенок заболел, я беру оплачиваемый больничный». Тебе его не дадут, хотя по закону должны.

Вместо официального декрета, я просто перешел на фриланс. Это был вариант с минимальной головной болью и для меня, и для работодателя.

И декретные выплаты мы не оформляли. У нас это — цена пачки памперсов, и это не стоило таких очередей и бумажной возни. Хотя я понимаю, что если человек живет в райцентре на полторы тысячи, то эти триста гривен нужно идти и оформлять.

Возможно, эта бюрократия — одна из причин, почему так мало отцов уходят в декрет. Хотя, все-таки уходят, и не только в Киеве, так что я в этом не уникален.

У нас общество консервативно, и многие мужчины видят в уходе за ребенком что-то постыдное для себя, будто бы это не мужское занятие.

Единственное не мужское занятие – это кормление грудью. А чтобы поменять памперс или покормить шестимесячного ребенка с ложечки грудь не нужна.

Украина вообще просто создана для пап с детьми. Потому что любая прогулка по городу — это сплошные препятствия. Тут нужно коляску в маршрутку засунуть, там — в подземный переход спуститься, а рампы нет. Женщина должна ждать, когда ей прохожие помогут, а мужчина и сам справится.

Или даже просто ребенка на руках закачать — моя жена весит 48 кг, я 90, так кому легче это сделать? Ты же тягаешь штанги в спортзале, так почему не можешь закачать своего ребенка, вместо того, чтобы это делала жена?

Понятно, что есть и психологические трудности, когда маленький ребенок кричит, животик у него болит, или еще что-то. Но женщине это точно так же трудно переносить, а она переносит.

При этом, когда папа выходит на прогулку с детьми, все его хвалят: какой молодец, какой хороший папа. И никто не хвалит женщин: какая хорошая мама, с двумя детьми постоянно.

Получается такая дискриминация, когда мамы в песочнице к тебе относятся даже лучше, чем к самим себе.

Говорят, что мать любит ребенка инстинктивно, даже еще до его рождения. А любовь отца проявляется только когда малыш подрастает и становится социально активным: когда с ним в футбол можно поиграть или рассказать что-то.

Но это точка зрения патриархального общества. Ее еще Толстой в 19 веке озвучил: один из персонажей его «Войны и мира» сказал, что до двух лет дети — это мясо. И только после двух лет мужчина может с ними общаться.

Такой подход позже и выливается во все эти эдиповы комплексы, когда сын ненавидит отца, потому что с отцом у него нет нежности, эмоциональной связи, а есть только интеллектуальная.

Я не могу сказать, что у меня сильный отцовский инстинкт. Я очень хорошо помню, как смотрел на новорожденного Устима — инопланетянчик какой-то — и ничего к нему не чувствовал. Только удивлялся: это мой, оказывается!

Не надо думать, что отец неспособен на эмоциональную привязанность. Мужчина любит свою жену, почему он не может любить своего ребенка? У мужчин тоже есть эмоции, просто, в силу физиологии, они выражаются немного не так. Да и общество настраивает на определенный тип поведения.

И если отец как можно раньше начнет ухаживать за ребенком и ощутит эту эмоциональную привязанность, это будет лучше и для ребенка, и для самого отца. Не говоря уже о маме.

Главное впечатление, которое осталось от партнерских родов — мне было очень жалко жену.

Когда она сказала, что хочет, чтобы я присутствовал и поддерживал, у меня не было никаких особых эмоций. Ни страха, ни опасений — им просто неоткуда было взяться. Я думал: ну ладно, если тебе так будет легче, я это сделаю.

Все, что ты можешь делать на ранних стадиях — это подержать за руку, погладить, подать, принести — все. Но она говорила, что ей легче, когда рядом человек, которому ты доверяешь.

Женщины переживают, что мужу будет страшно, или неприятно. Что он потеряет сознание, что у него пропадет сексуальное влечение — это все пустяки. Желание никуда не денется. И мужу в родзале необязательно куда-то заглядывать.

Ты стоишь возле лица, за руку держишь, вытираешь пот, подбадриваешь. И ты понимаешь, что, если бы тебе через такое пришлось пройти, фиг бы ты второй раз на это согласился.

После этого намного больше начинаешь уважать жену, и женщин вообще. Особенно, если детей несколько. То, что они, перетерпев такую боль, снова готовы идти на это, ради любви — это просто невероятно.

Пока ребенок в семье один, можно по очереди уходить передохнуть и проветрить мозги. С двумя это уже невозможно, и от этого просто начинает сносить крышу.

Дело даже не в физической усталости. Тяжелее всего — после активной жизни притормозить, и начать жить в темпе детей. Потому что время в декрете тянется ужасно медленно.

Я для себя нашел выход: все дела нужно делать, максимально растягивая.

Если мы встаем — то не сразу, а еще полчаса читаем книжечку, потом долго чистим зубы. Потом медленно-медленно выходим гулять.

Нужно иметь какой-то план на следующий час: сейчас идем на эту детскую площадку, пройдемся по всем горкам, каруселям, качели одни, качели другие. Потом — на другую детскую площадку, потом идем к каналу, ножки помочить.

На улице с детьми вообще легче. Хотя бы уже потому, что детские крики не возвращаются эхом тебе в уши. А они, конечно, кричат: что-то не получается, куда-то залезть не могут, и тд.

Кроме того, если дети по максимуму на улице, они очень легко днем и ночью засыпают. А если провести день в доме, то можно потом и час укладывать.

Когда я один с детьми, я стараюсь каждый день их купать, причем не вместе, а по очереди. Один полчаса купается, я присматриваю, а второй возле него играется, а потом другой — и вот, еще час прошел.

Тем более, я — холерик, довольно нервный, и мне в медленном темпе трудно жить.

Иногда возникало ощущение, что все достало. Но я-то знал, что у меня это не очень долго будет – год, может, чуть больше. Год можно даже в одиночке отсидеть, не то, что с детьми.

У меня две главные фобии в отношении детей: серьезные болезни, вроде онкологии, и бестолковые водители.

Недавно на прогулке дети катят на беговелах. И вдруг на тротуар выезжает джип, и едет — пробку объезжает, или припарковаться хочет. А дети метрах в пятидесяти друг от друга, и ты не знаешь, кого первым бежать ловить. Ужасная ситуация, от которой ты нигде не застрахован.

Стараюсь увести их гулять подальше в парк, в лес, где машин точно нет. Там по деревьям лазят — к этому уже я спокойно отношусь: упадет, так упадет.

У нас есть такой семейный мэм: «погуглить Комаровского». В любой непонятной ситуации идешь в Гугл и смотришь, что говорит на эту тему Комаровский. А он, в основном, говорит: «Не парьтесь, успокойтесь». Очень здравый взгляд на все, без крайностей.

Для меня лично это важно. Потому что есть стереотип про тревожную мамочку, так вот в нашей семье тревожный — это папа. Оксана намного спокойнее ко всему относится.

Конечно, когда что-то серьезное, типа бронхита, — вызываем врача. А если сопли какие-то — ну сопли, у меня тоже бывают сопли…

Комаровский во многом ориентируется на западную медицину. Когда мы жили за границей, обратили внимание, что там намного меньше тревожатся: не отстает ли ребенок от кого-нибудь по развитию, не поздно ли он ходит, или говорит, или на горшок сел. Какая разница? Главное, не раннее развитие, а стабильное.

Большая проблема мамы в декрете — то, что она видит четыре стены и песочницу, а ее круг общения — ребенок и такие же мамы.

Мужчине этот момент трудно понять: вот, мол, они становятся клушами. Да не становятся они клушами. Просто их контакты и информационное поле физически ограничены.

Я тоже прошел через это. Когда сходишь с ума от того, что пообщаться можешь только с детьми. А с детьми какое общение: «Где у ляли ушко?», «Где у папы глазик?» И так целый день.

Мне было, наверное, даже сложнее: мамочки в песочнице со мной не очень-то говорили. «Добрый день! Как у вас дела?» — и не более. Я же мужчина, они же не будут мне рассказывать про свои семейные проблемы, или физиологические.

Правда, не могу сказать, что мне этого не хватало. Мне не интересно было бы общаться на темы детей. Наоборот, хочется переключиться, что-то другое обсудить.

В Швеции, например, декретные папы кучкуются так же, как у нас — декретные мамы. У них — своя тусовка, свое общение.

Там государство финансово стимулирует семьи, чтобы в декрете побывали и мать, и отец. Маме платят несколько месяцев. Если по окончании этого срока она продолжает сидеть с ребенком, выплаты заканчиваются. Если она идет работать, а с ребенком сидит отец — выплаты идут уже ему. Естественно, при таких условиях отец в декрете никого не удивляет.

В Украине я только теоретически знаю, что где-то есть такие отцы. Поэтому и с общением сложновато.

В декрете действительно трудно поддерживать стабильный рабочий темп. И он во многом зависит от того, как спит твой ребенок.

Знакомая рассказывала, что делает работу на компьютере и параллельно постоянно качает ногой люльку. У меня до такого не доходило. У меня дети гарантировано спят до восьми, и выкроить время проще.

Сейчас они еще и подросли, их можно положить днем спать, и получить пару часов рабочего времени. Или просто сказать: «Татові треба попрацювати» и сделать за 15-20 минут какие-то срочные вещи. Но это работает не всегда, и это специфика моей профессии. Для других такая работа урывками может и не подходить.

Кроме того, я — «жаворонок». Был период, когда я пару раз в неделю вставал в 4:00 утра, и у меня было четыре рабочих часа, пока все спят. Для меня это самое лучшее время: ты только встал, у тебя свежая голова. У жены — наоборот: она ждет, пока я уйду укладывать детей, и может работать до трех ночи.

Чтобы работать по такому графику, нужна серьезная мотивация. Одно время я подрабатывал, делая юридические переводы. Я вставал, работал полночи, зарабатывал каких-то пару сотен гривен, и в конце концов решил: «Да зачем оно надо?»

А вот когда писал книгу — это была огромная мотивация. Причем, мотивировали не столько деньги, сколько самореализация. А для самореализации ты и время найдешь, и в 4:00 вставать будешь.

Если работать в декрете нужно, чтобы просто не потерять профессиональные навыки, единственный реальный способ — договариваться мужу и жене, и делить обязанности и уход за ребенком.

Понятно, что в первые месяцы это может в ругань выливаться. Но лучше поругаться, помириться и в результате прийти к общему решению, чем молчать, молчать, а через пять лет развестись.

В идеале делить декретные обязанности пополам, насколько это физически возможно. Чтобы ни папа, ни мама не чувствовали, что принесли себя и свое развитие в жертву семье и ребенку.

Наталья Ковтун

©

uaua.info