Как влияют на девочку эксперименты со внешностью: мнение психолога

После редакционного эксперимента, когда шеф-редактор UaUa.info позволила шестилетней дочке выкрасить волосы в розовый цвет, среди наших читателей разгорелись споры.

Одни говорили, что девочка с волосами в цветах своих любимых My little pony — это здорово и круто. Другие утверждали, что такие ранние эксперименты с внешностью обязательно скажутся на психике ребенка, и могут принести ему вред.

Мы решили узнать точку зрения специалиста. Основательницу детских садиков «Совенята», психолога и маму двоих дочерей Оксану Пшегорницкую мы расспросили, как бьюти-эксперименты могут повлиять на девочку.

Я отношусь к этому нормально: цветные волосы никак не вредят ребенку. У моей старшей дочки фиолетовые прядки. И в «Совенятах» у нас есть шестилетняя девочка с прической под Йоланди – ежик с очень короткой челкой, а сзади длинные пряди. Девочка захотела, а мама с папой разрешили — почему бы и нет?

В «Совенятах» у нас вообще прогрессивные родители. Есть мамы с зелеными волосами, есть с дредами, с ежиком. Соответственно к детскому желанию экспериментировать и быть яркими они тоже готовы.

Я видела девочку, которую мама водила ее по всем конкурсам красоты, снимала в рекламе. В пять лет ей делали мелирование, подкрашивали. И это были не детские шкодные эксперименты с цветами, вообще ничего детского. Это была именно попытка сделать из ребенка маленькую женщину, в соответствии с требованиями рынка.

Такой подход травмирует. Девочка учится воспринимать себя через свою внешность, начинает верить, что ее ценность зависит от того, как она выглядит. И что эту ценность определяет не она сама, а кто-то другой.

А в розовых, зеленых, фиолетовых волосах, в челках-ежиках нет ни сексуализации, ни объективации. Это просто оригинально и весело.

Один из аргументов у противников ярких волос у детей — мол, девочки подражают героиням Монстр Хай. Почему-то в этих персонажах видят что-то негативное и вредное для детей.

До этого много лет были популярны куклы Барби, сделанные по одинаковому стандарту. Это только сейчас выпустили Барби с разными фигурами. До этого была одна фигура, одно лицо. Девочки им подражали и все стремились к одному и тому же образу.

А Монстр Хай подают прекрасную идею разнообразия: люди рождаются разными, у нас разные особенности, внешность, способности. И эти образы полезнее, чем образы однотипных Барби и принцесс.

С одной стороны, желание краситься — это тоже проявление личности ребенка, самовыражение. С другой — пятилетняя малышка с взрослым макияжем для фотосессии или конкурса красоты — это не здраво, и я очень против этого.

Главная причина – это та же объективация девочек, когда их учат их воспринимать себя через свою внешность.

Зато там, где дело не касается ранней сексуализации, я только за. Аквагрим, например. Классно, когда человек приходит в садик сегодня Спайдерменом, завтра драконом, потом феей.

Когда девочка хочет красить губки-ноготки, тут тоже нужно смотреть на причину.

Это один из элементов объективизации женщин в обществе. Вы знаете много про конкурсы красоты для мальчиков? Их просто нет. А для девочек — масса.

Это один из пунктиков нашей системы общества, когда девочку заставляют конкурировать с кем-то в плане внешности.

Если же это просто элемент подражания: у мамы есть косметичка, и мне нужно, то в этом нет ничего необычного. Все девочки, и даже некоторые мальчики на каком-то этапе такое проходят.

Я не сторонница детских накрашенных ногтей, но, если дочери хотят «как мама» — не запрещаю. Но какое-то платье в сеточку и макияж под «секси-леди» с подчеркнутыми губами, скулами - нет, это нет.

Рано или поздно девочки начинают взрослеть, и идентифицировать себя, как женщин. Они уже не хотят краситься под дракона или фею, макияж для них становится частью флирта, отношений с мальчиками.

Это у кого-то раньше происходит, у кого-то позже. И регулировать тут могут только родители. Вначале они тормозят этот процесс, запрещают, а потом постепенно отпускают. И нужно быть готовыми к тому, что отпустить придется.

Причем, контролировать это должны именно родители, а никак не школа. С моей точки зрения, школа учит детей, и точка. На этом ее функции заканчиваются. Воспитательные функции — это дело семьи и родителей.

Многие мои коллеги поддерживают идею, что форма очерчивает для ребенка какие-то рамки. Я — ярый противник этого.

Да, рамки поведения в обществе обязательно должны быть. Но одинаковая одежда для всех — это слишком уж навязанные границы.

Я за то, чтобы человек в школу мог одеваться так, как ему нравится. У меня две дочки, абсолютно разные по складу характера, по внешности, по привычкам в одежде.

Старшая дочка всегда любила одеваться в принцесс. Юбки, платья — это ее. А все красивые джинсики, которые я ей покупала, пролежали все детство мертвым грузом.

Младшей дочке по инерции тоже стала покупать платья. Но они лежат, а она говорит: «Я не хочу бути як принцеса, я хочу бути пйосто як Любава».

Все дети разные, с разными вкусами. Я не думаю, что нарядить всех в одинаковую форму — хорошая идея.

Есть еще идея, что школьная форма якобы убирает различия в социальном статусе родителей. Но эта идея не работает. Статус родителей, кроме одежды, проявляется сотней других способов, его не скроешь. Это и марка телефона, и автомобиль, на котором ребенка привозят, и мелочи, вроде ручек и блокнотов. Мы не можем создать вакуум и уравнять всех.

Они направлены на то, чтобы сделать человека «одним из», загнать его в рамки. Сделать его более послушным. А послушный ребенок — это удобно для всех, кроме него самого. Так что я была бы очень рада, если бы форму отменили.