Что может помочь особому ребенку?

Давно известно, что уровень развития страны определяется по отношению к старикам, детям и инвалидам. А если взять за критерий отношение к детям-инвалидам. Что можно сказать о нашей стране в таком ракурсе?

Ментальность людей меняется в отношении к детям с обсобенностями. Мы (народ) советского периода относились к инвалидам, как к изгоям. Нам насаждалась уверенность в том, что люди должны быть усредненными – физически здоровыми; грамотными в рамках утвержденных программ, но не более того; трудолюбивыми и всегда готовыми на подвиги т.д. и т.п. Инвалид с детства – балласт общества, его надо спрятать подальше и не вспоминать. Прятали хорошо – в интернатные заведения закрытого типа. Вот и воспитали несколько поколений, которые гадливо отворачивались от людей с проблемами, не замечали их (да их и видно не было).

Выход Украины из состава СССР, обретение Независимости не имело прямого отношения к измене ментальности. Мы окончательно избавились от железного занавеса и на нас стали обращать внимание. Я не знаю, да и знать не хочу, какие коварные планы в отношении Украины вынашивались в Европе и США. Мне кажется, что сильные мы не нужны, но и голодные и злые тоже. Соседей по европейской квартире неприятно поразило состояние социальной сферы в Украине.

Развитые страны (или их отдельные граждане) решили оказать помощь недоразвитой в социальной сфере стране. Это было ново для наших людей.

Большую помощь оказали гранды на открытие Благотворительных организаций, целью которых было помочь детям с особенными потребностями.

Одни из первых ласточек и до сих пор являются образцом для подражания – Благотворительное товарищество помощи инвалидам и особам с интеллектуальной недостаточностью «Джерела», Школа «Жизнь».

Заграница нам помогла – дети, от которых государство отказалось совсем (большинство получило направление в интернаты соцзащиты, где за ними просто присматривают), получили возможность научиться чему-либо. Да они не изучают физику, алгебру, геометрию и т.п. Они учатся лепить, рисовать, читать и писать, посчитать в том объеме, который им доступен. Если хватает средств, с ними занимаются психологи и логопеды, коррекционные педагоги. Их готовят жить в обществе. Организаторы этих обществ совершили революцию в умах других родителей и многих неравнодушных специалистов.

Изменения в отношении к таким детям постепенно произошли и в обществе в целом. Это произошло благодаря информированности населения.

Вспомним резонанс, который вызвала передача Ольги Герасимьюк (1+1) про Школу «Жизнь». Конечно, в первую очередь эта тема затронула тех, кто имеет отношение к таким детям, но и простой зритель был поражен. С каждым годом появляется все больше статей в СМИ, передач на ТВ и радио.

Люди начинают понимать - эта проблема вокруг нас, она может коснуться любого. Огромный эмоциональный эффект производят худ. Фильмы. Тема аутизма все чаще звучит набатом, т.к. МОЗ США официально признала эпидемию аутизма в стране. Вспомним «Человек дождя» как не полюбить героя Дастина Хофмана и «Меркурий в опасности» с таким натуральным маленьким аутистом. Когда наглядно показывают, каким может быть ребенок или взрослый с особенными потребностями, у человека обыкновенного проявляются истинно человеческие качества – сострадание, сопереживание.

Я не идеализирую наше общество. Очень часто «добрые тети» учат нас воспитывать наших неправильных детей, «профессионалы» от медицины и образования советуют отдать ребенка в специнтернат или родить второго (а особенного вычеркнуть из жизни?). Но все чаще, люди, которые сталкиваются с нами в обычной жизни, нам улыбаются и помогают. В жизни семьи с особенным ребенком много проблем. Для колясочников нет возможности везде проехать, и это лишает возможности полноценно влиться в общество. Аутичный ребенок может устроить шумовой эффект в магазине и в транспорте, а уж про детский сад или школу говорить не приходиться и т.п.

Так вот, дорогие сограждане, для нас очень важно, что кто-то поможет проехать, кто-то с улыбкой обслужит в магазине, кто-то в транспорте осадит громкоговорителей гадостей. Таким образом, люди, живущие рядом с нами, становятся добрее, мы лекарство от привитой всем нам черствости. Может, через десяток другой лет никто не будет оглядываться вслед колясочнику или злобно выговаривать неадекватно ведущему себя ребенку и его маме?

Теперь нам всем необходимо подняться еще на одну ступень – найти в себе силы и помочь реально. Да, я о деньгах. Мы ведь никогда не знали, что община в состоянии сделать очень много сама, без государства. Слово «благотворительность» для человека советского не имела реального смысла. Да и сегодня еще не всем понятно, что это не только самопиар дающего бизнесмена. Наши олигархи после первого угара от прибылей уже делают очень робкие шажочки в сторону своих коллег столетней давности. Ведь в царской России не такой уж диковинкой были богоугодные заведения.

Гораздо сложнее, чтобы шаги навстречу благотворительности начало делать государство. Все можно пояснить - нет методики, позволяющей определить, как давать деньги. Еще сложнее решить, а сколько? Ведь можно отдать средства, которые выделены бюджетом на обучение ребенка в школе той организации, которая учит, проводит коррекционную работу, помогает родителям. Ясное дело, что и частные учебные заведения для обычных детей тут же встрепенутся и протянут руки. Может нашему государству (имеется в виду бюрократическая машина), надо отучатся экономить деньги на детях?

Мы очень хорошо понимаем, что деньгам нужен контроль. Понятно, что для этого надо написать на бумаге, как и по каким критериям контролировать. А для того, чтобы это выписать, надо заплатить людям. Возьмите, господа чиновники, на себя ответственность и призовите людей, работающих в этой сфере на помощь. Мы выпишем, а вы почитаете, добавите и утвердите. Ну, уж, если боязно иметь дело с нами – спишите слова у заграничных товарищей.

Даю наводку. Ричард Титмус, 1955г. В эссе «Социальное распределение социальной защиты» четко разделил три модели соцполитики: остаточная, институциально-разпределительная, индустриальных достижений. Первая характерна для США, вторая для Англии и Швеции, третья для Китая. Куда мы хотим? Я хочу в старушку Европу – «государство обеспечивает распределение ресурсов таким образом, что удовлетворить интересы всех верств населения, обеспечивает их социальную защиту. А наше родимое государство, вероятно, зависло между США – «на соцзащиту тратиться только незначительная часть от общегосударственной прибыли» (ну им с их прибылью легче); и Китаем – «гос-во сконцентрировано на индустриальном развитии страны и требует экономических вкладов каждого гражданина на соцзащиту.

Еще один путь для решения наших проблем – раз и навсегда наплевать на помощь государства и обратить свои взоры к гражданам этого государства. Таким образом, родители особенных деток берут на себя ответственность за своих детей полностью. Создают реабилитационные центры и школы и сами определяют программы, по которым дети учатся. По большому счету, нашим детям не обязательно четко вложиться в рамки общеобразовательной или вспомогательной школы. Особенное психическое развитие влечет за собой и неравномерное интеллектуальное развитие и невозможность планомерно обучаться. Это отмечают на Медико-психолого-педагогической комиссии и незамедлительно делают неутешительные выводы – ребенок должен обучаться индивидуально в домашних условиях. Т.е. комиссия приговаривает ребенка, членов его семьи к пожизненному домашнему заключению. Как результат вторичная аутизация – не хочет общаться и негде.

Могу сказать точно, что аутичные дети ни в одни существующие рамки – будь то общеобразовательная или вспомогательная школа, не вписываются.

Часто дети программу 1 класса выполняют за два года, потом наблюдается рывок, и программы 2-3 класса могут быть пройдены за два года, потом опять стопор на год-полтора. У некоторых аутистов нет проблем в математике, а с письмом и чтением гораздо сложнее. Часто проблемы с письмом (как и со счетом, чтением) обусловлены не недоразвитием мелкой моторики, как у здоровых сверстников, а стойким нежеланием выполнять данные задания. На борьбу с этим нежеланием может уйти не один год.

Кроме всего вышесказанного, следует отметить, что обучение детей с аутизмом невозможно общепринятыми методами. Своеобразность восприятия диктует необходимость подстраиваться под каждого ребенка и выбирать методику, учитывающую предпочтения данного ребенка. Использование большого количества наглядности, частая смена заданий и видов деятельности обусловлены низким уровнем внимания. Невербальная направленность заданий, характерная для обучения слабослышащих, может облегчить их восприятие. Обязательная индивидуальная работа с психологом и психотерапевтом не предусмотрена ни одними программами.

Какой можем сделать вывод из всего вышеизложенного? Если не мы, то кто же? Кто, если не родители и заинтересованные специалисты могут изменить ситуацию? Это трудно, но это возможно. Я в это свято верю.

Мою уверенность подкрепляют и опыт иностранных Центров реабилитации детей с аутизмом, которые изменили отношение к этой проблеме в своих странах, и опыт наших организаций. А самый огромные стимул - глаза малышей, которые приходят к нам в школу на занятия. Они начинают меняться с каждым днем. Они еще не все смотрят друг другу в глаза, но уже все улыбаются и тянут друг друга за руки в хоровод. Нам надо пройти сначала весь путь, который обычный ребенок проходит с года до их сегодняшнего возраста. Мы только в начале этого пути.

Наталья Андреева

Глава правления БО «Школа-сходинки»